бухгалтерскую книгу, если я могу помочь, а я почти всегда могу. Мистер Хопкинс был отличным человеком для таких дел; он был хорошим бухгалтером и юристом". А что же Марк Хопкинс, сможет ли он объяснить? К сожалению, по свидетельству Хантингтона, Хопкинс тоже умер.

Когда летом 1887 года члены комиссии прибыли в Сан-Франциско, закончив первый раунд дачи показаний на Среднем Западе по поводу "Юнион Пасифик", главным свидетелем стал Лиланд Стэнфорд. Он поднял кулаки и выпятил подбородок, заявив, что Central Pacific зарегистрирована в соответствии с законами Калифорнии и федеральное правительство не имеет над ней юрисдикции, но он согласится сотрудничать, несмотря ни на что. Затем, следуя своему собственному совету Хантингтону, он заявил, что американские налогоплательщики должны ему, а не наоборот, утверждая, что он и его партнеры потеряли около 63 миллионов долларов из-за вмешательства Вашингтона.

Покончив со стэнфордианской шумихой, комиссия приступила к делу. То, что выяснилось в течение следующих нескольких дней, было просто поразительным. Хотя некоторые из книг старой холдинговой компании Central Pacific и новой Southern Pacific были доступны, серьезных финансовых данных, которые требовались Конгрессу, а именно: сколько стоило строительство трансконтинентальной железной дороги и какова была прибыль "большой четверки", - в них не было. Эти цифры содержались в бухгалтерских книгах печально известной компании Contract and Finance Company. Когда Лиланда Стэнфорда, президента Южной Тихоокеанской железной дороги, которая к тому времени обогнала Union Pacific и большинство других возможных конкурентов и контролировала большую часть железнодорожных перевозок между континентами в США, попросили предоставить эту отчетность, он узнал важную новость: не только договор с Contract and Finance Company отсутствовал, но и финансирование. Все жизненно важные документы исчезли. Железнодорожные чиновники, похоже, не знали, как и где это сделать.

По словам железнодорожников, Марка Хопкинса видели последним, у кого были двенадцать-пятнадцать огромных книг толщиной два-три дюйма в матерчатых обложках, хранившихся в большом хранилище. Кто-то видел, как он упаковывал их в коробки. Они предполагали, что бухгалтерские книги собираются перевезти из старой штаб-квартиры железной дороги в Сакраменто в новую, в Сан-Франциско. Чарльз Крокер полагал, что Хопкинс уничтожил их, решив, что они не нужны. А Хопкинс, конечно же, остался мертв.

Стэнфорд невозмутимо сообщил, что один из его приспешников "сказал мне вчера или позавчера, я полагаю".

Недоверчивый член комиссии спросил: "Разве он не сказал вам, что его [контракта] не было до того, как возникло это дело?"

"Нет, сэр; я предполагал, что контракт будет найден в архивах компании. У меня не было причин думать иначе. По-моему, я никогда не слышал, чтобы эта тема поднималась раньше".

Комиссия выполнила домашнее задание и знала, что возможность пропажи книг и контрактов упоминалась во время неудачных судебных разбирательств с участием Сэмюэля Брэннана и Альфреда Коэна: "Вы знаете, что они пропали еще в 1876 году?"

 

"Нет; я ничего не помню об этом. Если я и знал об этом в то время, то уже забыл".

"Вас не допрашивал в качестве свидетеля мистер Коэн?" "Да, сэр".

"И разве вы не заявили в своих показаниях, что контракт пропал?"

"Возможно, что да, но если так, то я забыл об этом".

 

Видел ли Стэнфорд эти книги? Читая по тому же сценарию, что и Хантингтон, Стэнфорд, президент компании, которая была одной из самых крупных и влиятельных в стране, ответил: "Я не знаю, что я когда-либо просматривал книги с тех пор, как началась история дороги".

Исчезла не только критическая бухгалтерия "Контракт и финансы". Исчезли и все документы - например, договор с неоднозначной компанией, которая предшествовала Contract and Finance, Charles Crocker and Co. "Они исчезли", - просто сказал Стэнфорд. Явно расстроенный, член комиссии заявил, что, похоже, Стэнфорд и его сообщники "слили" бизнес, добавив позже, что "в Сан-Франциско и во всем штате, и я могу сказать, что во всех Соединенных Штатах, этот контракт и все книги и бумаги компании Contract and Finance Company, а также бумаги железнодорожной компании, связанные с компанией Contract and Finance Company, пропали и не могут быть использованы".

Следователи намеревались выяснить, что случилось с книгами, и поэтому позвонили нескольким другим руководителям железной дороги, в частности Э. Х. Миллеру, члену совета директоров Southern Pacific и главному хранителю записей. Миллер, следует добавить, был тем самым начальником, которого арестовали вместе со Стэнфордом за несколько лет до этого. "Я ничего не помню об этом", - заявил он.

Личный секретарь Стэнфорда был вызван для дачи показаний по этому вопросу. Он сказал, что последним, кого он видел с книгами, был Хопкинс, а Хопкинс, разумеется, хранил полное молчание в своем монолитном мраморном мавзолее. Сам Стэнфорд давал подробные показания в течение семи дней, занося в протокол тома многословных заявлений, часто намекая на то, что, несмотря на великолепие своих достижений, он был жертвой: "Кажется, что все это дело носит характер инквизиции".

Во время одного из менее спорных моментов слушаний один из членов комиссии попросил Стэнфорда назвать государственные должности, которые он занимал. Он ответил, что был мировым судьей и губернатором Калифорнии, добавив простецкую фразу: "Насколько я могу судить, из меня получился неплохой мировой судья".

 

"Какие еще оферы вы когда-либо заполняли?" "Никаких других".

"Разве вы не сенатор Соединенных Штатов?" "О, да; я об этом не подумал".

После такого поразительного ответа показания железнодорожников порой приобретали привкус карнавала. Например, один из адвокатов Стэнфорда настаивал на том, чтобы иметь возможность перевернуть ситуацию и вызвать члена комиссии для дачи показаний на его собственном слушании. Возмущенный столь необычным требованием, председатель огрызнулся: "Я считаю это крайне не тивным".

Временами комиссия пользовалась случаем, чтобы осветить некоторые из темных искусств, с помощью которых Стэнфорд и компания выжимали прибыль почти из каждого предприятия. Например, в 1877 году компания "Саузерн Пасифик" проигнорировала федеральные правила и построила железнодорожную эстакаду через реку Колорадо в Аризоне, чтобы соединить железную дорогу с ее призовой конечной точкой в Лос-Анджелесе. Цель заключалась в том, чтобы разрушить планы конкурента Тома Скотта по прокладке южного маршрута через весь континент и в то же время отвести железнодорожные пути от Union Pacific к востоку от Промонтори Саммит. Стэнфордская группа преуспела в достижении обеих целей.

"Считаете ли вы, что руководство Central Pacific на самом деле перенаправляет то, что, естественно, было бы вашим трафиком, в систему Юга?" - спросила комиссия у юриста Union Pacific Джона Диллона. "Да, мы так считаем", - ответил он.

Позже, допрашивая Стэнфорда, комиссия указала на документы, согласно которым строительство незаконного моста в Юму